Я-то считала, что "Систему" перевели только до 23-й главы из 95+, а оказывается, на русском уже аж 47 глав, а на английском так и все 69. Сижу в раздумьях: уже начинать или еще немного подождать...
*** Добила "Магистра" до 117 главы. Теперь я знаю, откуда взялись Вэй Усянь-поросенок и Лань Ванцзи-белая капуста.
Новое - это подкорректированное старое. Нечто странное со мной в последнее время. Вот вроде и хочется взяться за что-то - посмотреть, почитать - и одновременно какое-то внутреннее сопротивление появляется. Ну что за жизнь.
Есть вещи, которые нельзя вернуть назад. И если попытаешься, можешь потерять и то, что у тебя еще осталось.
Семь секунд до восхода. Не могу поверить, что все еще жива. И небеса ждали меня. Я думала, что это конец. Но я знаю, ты поймешь, Что держит меня здесь.
Мне снится лестница в небеса. Ангел спускается по ней, чтобы забрать меня с собой. Но когда я протягиваю руку, ты исчезаешь. Когда бы ты не позвал меня, Знай, что я лишь на шаг позади.
Я чувствую, что изменилась, Но кое-что остается прежним: Я растерзана на части, и ненависть причиняет мне боль. Я постепенно начинаю осознавать, Что мы никогда не воссоединимся. Я должна двигаться вперед.
Мне снится лестница в небеса, Ангел спускается по ней, чтобы забрать меня с собой. Но когда я протягиваю руку, ты исчезаешь. Когда бы ты не позвал меня, Знай, что я лишь на шаг позади.
Это проклятие или судьба? Была ли я ослеплена сожалениями? Погибель ожидает меня. На кону моя душа. Найду ли я лестницу в небеса в конце пути?
@музыка:
Within Temptation - Stairway to the Skies
Из старенького. Признаюсь, идея не моя, а честно поперта из вот этого видео . Но там в основном просто моментики из одной серии, где Клара и Доктор ходят и разговаривают друг с другом. А мне подумалось, что можно надергать подходящий под слова видеоряд, тем более что рассказ сел на них как влитой. Забавно, я когда-то делала подруге на день рожденья презентацию про дружбу с цитатами из серии про Ежика и Медвежонка.
И руки нежные твои струятся, как ручьи, Они текут, творя добро, они пока ничьи, Манят пришельца два ручья, чтоб он напился всласть Я только выбрать не могу, к которому припасть. (с) к/ф "Ученик лекаря"
Вот, кстати, напомнили мне про руки. Вообще-то, я очень не люблю руки рисовать, ну, то есть иногда бывает прям круто-круто-круто, но вообще-то... Если честно, то я еще и носы не люблю рисовать. И уши. И овал лица. И губы с некоторых пор... Спрашивается, почему я вообще люблю людей рисовать?! Ну так вот. Небольшая подборка с руками.
- Глаза! Мне нужны его глаза! - Ты хочешь их вырвать? - Я хочу в них посмотреть! (с) м/ф "Добрыня Никитич и Змей Горыныч"
Два озера - твои глаза, Я в них окончу путь. Я просто выбрать не могу, В каком мне утонуть… (с) к/ф "Ученик лекаря"
Из разговора с подругой. Она: Мне очень нравится портрет, глаза такие выразительные. Я: Да, я, помню, ходила по квартире и всем показывала. Она *кокетливо*: Какие у меня красивые глазки? Я *не задумываясь ни секунды*: Нет, какие я тебе красивые глазки нарисовала. (Если что, это самые последние глазки.)
@музыка:
Трио Меридиан - Песня веселого менестреля
Помню, когда смотрела Бродячих псов литературы, мне все время хотелось сказать Дазаю: да погладь ты уже ребенка, то бишь Акутагаву, по головке, рука отвалится, что ли? И вообще, его ж пальчиком помани, он что угодно сделает, чтоб заработать похвалу и внимание. Вон как он в пропасть за мобильником кинулся... Вот с Ацуши Дазай возится и сопли ему подтирает лишь по той причине, что они встретились на "светлой" стороне силы. А с Акутагавой продолжает проявлять свой естественный мудачизм. Ну, и вот когда-то хотелось мне клипчик про эту разницу в отношении. Получилось не совсем то. Но сильно что-то менять я уже не стала, просто подрихтовала то, что глаз резало.
«Наплевать мне на твои беды, И на всё остальное тоже…» Так время и проходит. «Наплевать мне на твои страхи, Пресытилась я ими». Так время и проходит. «Надоели мне твои «я люблю», Просто слова, которые надевают на меня оковы…» Это любовь… Разве это любовь? «Неужели непонятно, что это ненормально?» В общем, я такая жалкая, Ведь это любовь. Папа не был таким, когда…
Тихо он шептал: «Маленький бутончик розы, Влажные лепестки которой Целую я». Подбодри меня, папа, Подбодри, когда мне холодно. Я вполголоса говорю себе, Когда все преграды позади, Что твои ласки вскоре Залечат мои раны. Подбодри меня, папа, Подбодри меня, вернись ко мне…
Внезапно припомнились слова из одной песни, которые, на мой взгляд, идеально описывают состояние Лань Чжаня и Цзян Чэна во времена после гибели Вэй Ина.
Растеряны лица. Растаяли в прошлом. Обратно границы пройти невозможно. И высохли слезы, а знаешь как было... Погасли все звезды и солнце остыло. Я знаю, ты знаешь. Я знаю, ты слышишь. Реальность жестока: мы живы, мы дышим. Но сердце осталось разорванным в клочья. И память в пробелах и многоточьях...
Даю нелепые советы. Отвечаю на глупые вопросы. Вы говорите, клиентов нету? Предложение рождается от спроса. Предаю по заказу, лгу по просьбам. Истерики закатываю профессионально. Увожу, развожу если просят. Споры решаю радикально. Убиваю словом, добиваю взглядом. Организую любые гадости. Если надо кого-то поссорить - я рядом. Оплата по договоренности, исполнение - с радостью. Если вы нуждаетесь в ком-то Для осуществления самых разных вредительств, 365 дней в году, круглосуточно - Мы открыты для вас, приходите.
Немного о разномВсе же не нравится мне Цзинь Гуанъяо. Мерзопакостное от него ощущение. Когда Вэй Усянь посреди его разглагольствований заявил: "А можем мы просто подраться?" - я была целиком "за". Вот вроде бы мозги у мужика есть, но там, где начинаются амбиции и чувство обиды на всех, кто его недооценил, случается п*здец. Потому что у него всегда: почему вот у них есть, а у меня нет? я не виноват, у меня не было выбора! ну, пожалейте меня, бедного! Спасение своего собственного положения он считает эквивалентным уничтожению нескольких десятков, а то и сотен чужих жизней (не, ну там, конечно, многие такие бараны, что даже не особо жалко, но все же). Неудивительно, что они с Сюэ Яном спелись, тот тоже считал свой палец ценнее жизней целого клана. Притом Цзинь Гуанъяо заявлял Вэй Усяню: ты сам, мол, нарвался, это все твой характер, - ну так то же самое касается его самого. Удар мечом от Лань Сичэня - можно сказать, это была карма. А такое возмущение и обида, что с ним самим провернули его любимый трюк. Я аж умилилась. Ты думал только тебе так можно? Не Хуайсан всего лишь примерный ученик. Насчет случая на тропе Цюньци. Вот вроде бы и Цзинь Гуанъяо, и Су Шэ в два голоса твердят, что проклятие наложил Су Шэ исключительно по собственной инициативе. Ну, так знаете... Мне сразу вспоминается "Сыр в мышеловке": вовсе необязательно говорить кому-то сделать что-то конкретное, достаточно обронить, что обидчикам стоит мстить. А все, что было далее... Конечно, нельзя было досконально просчитать кто и что сделает, но Цзинь Гуанъяо смоделировал ситуацию и понадеялся на лучшее. Для себя, разумеется. Насчет ситуации с Цинь Су я много чего могла бы сказать, но ничего лицеприятного для всех вовлеченных. Последние слова Цзинь Гуанъяо были: “Fuck you, Не Минцзюэ! Думаешь, я и действительно тебя боюсь?! Я…” Что-то ржу.
Вот интересно: почему остальные части тела собирались сами, а голову Не Минцюэ пришлось пришивать?
Вэй Усянь, оглядывая дыру в груди Вэнь Нина: - Только посмотри на себя... Как мне все это заделывать? - Молодой господин Вэй, все, действительно, так серьезно? - Нет. Не чтобы тебе здесь нужны были органы. Но это смотрится отвратительно. - Не то чтобы мне нужно выглядеть мило.
Лань Ванцзи приподнял гроб за край. Что означает: всего лишь одной рукой он поднял деревянный гроб, два мертвых тела внутри него, статую Гуаньин поверх гроба и Вэй Усяня, сидящего сверху. Вэй Усянь открыл рот в изумлении. Он давно знал, что у Лань Ванцзи очень сильные руки, но это было... слишком шокирующе. Силен однако.
Цзинь Лин - бедный ребенок. Так хочется кого-нибудь обвинять и ненавидеть, но, оказывается, что везде свои нюансы. А куда-то выплеснуть всю боль и обиду надо. Он все же очень похож на Цзян Чена, но только мягче. Он лучше справится, а вот дядя так и будет ходить вечно злой и недовольный, судя по всему.
Вэй Усянь - Цзян Чэну: - Спасибо. - Он помахал Чэньцин. - Я буду... хранить ее? - Она изначально была твоей. Немного поколебавшись, он шевельнул губами, словно хотел что-то сказать. Однако, Вэй Усянь уже отвернулся к Лань Ванцзи. Увидев это, Цзян Чэн промолчал.
Ох, дубинушка. Все же я настаиваю, что он ревнует к Лань Ванцзи. Не в том смысле, просто он немного обижается, насколько Вэй Усянь сблизился с тем, и чувствует себя обделенным. Кстати, про то самое, что Цзян Чэн так и не сказал.
Цзинь Лин: - Где они (то бишь Вэй Усянь и Лань Ванцзи)? Цзян Чэн: - Ушли. - И ты вот так отпустил их? - А что я должен был сделать? Пригласить их на ужин? Сказать "спасибо" и "прости" после еды? Цзинь Лин начал закипать: - Неудивительно, что он захотел уйти. Это все из-за твоего поведения! (Не так давно Цзян Чэн тож самое мелкому выговаривал.) Почему ты такой раздражающий, дядя? Цязн Чэн поднял руку, сверкая глазами и выговаривая: - Вот как ты со старшими разговариваешь? Хочешь, чтоб тебя побили? Цзинь Лин сжался. Фея тоже поджала хвост. Но Цзян Чэн так и не влепил ему подзатыльник. Его рука бессильно опустилась. Он раздраженно сказал: - Заткнись. Цзинь Лин. Заткнись. Мы возвращаемся в орден. Каждый в свой. Цзинь Лин удивленно замер. Немного поколебавшись, он послушно закрыл рот. Опустив голову, он прошел несколько шагов рядом с Цзян Чэном, прежде чем снова посмотреть на него. - Дядя, ты что-то хотел сказать, не так ли? - Что? Нет. - Недавно! Я видел. Ты что-то хотел сказать Вэй Усяню, но не стал. Немного помолчав, Цзян Чэн покачал головой. - Не о чем говорить. Что он мог сказать? Что тогда, в прошлом, я попался клану Вэнь не потому, что пытался вернуться в Пристань Лотоса за телами родителей. Что в городе, где мы проходили, когда ты покупал еду, заклинатели из клана Вэнь нагнали нас. Что я заметил их раньше, чем они меня, и спрятался, чтобы не попасться им, но они патрулировали улицы и вскоре наткнулись бы на тебя. Во почему я выбежал и отвлек их. Но так же, как Вэй Усянь не смог когда-то рассказать правду о том, что отдал ему золотое ядро, нынешний Цзян Чэн тоже не смог ничего сказать. Вот два дебила. Что Вэй Ин, что Цзян Чэн. Без мозгов - зато красиво.
Лань Сычжуй ничего не сказал. Только обнял их еще сильнее. Вскоре Вэй Усянь воскликнул: - Эй, эй, эй, почему у тебя такие сильные руки? Ты точно достойный ученик Ханьгуан-цзюня... Лань Ванцзи посмотрел на него: - Ты тоже его учил. - Неудивительно, что он вырос таким милым. - Учитель Вэй никогда ничему меня не учил. - Кто сказал, что не учил? Ты просто был слишком мал тогда. Ты все позабыл. - Я не позабыл. Теперь я припоминаю. Думаю, вы учили меня. - Правда? Лань Сычжуй состроил серьезную рожицу: - Вы учили меня, как выдавать порнографические книжки за обычные. Вэй Усянь: - ... Лань Ванцзи посмотрел на Вэй Усяня. - Вы также учили меня, что когда мимо проходил хорошенькая девушка... - Чепуха. Почему ты помнишь только это? Ты должно быть выдумываешь. Как я мог учить этому ребенка? - Дядя Нин может подтвердить. Он должен был присутствовать при этом. - Подтвердить что? Ничего подобного не было. Вэнь Нин: - Я... Я ничего не помню... - Кстати говоря, как ты все вспомнил, Сычжуй? - Я сам толком не понимаю. Просто возникло знакомое ощущение, когда я увидел Чэньцин. Как и ожадалось, дело в Чэньцин. - О, конечно, она тебе показалась знакомой. Ты любил совать ее в рот в прошлом. Ты всегда пускал на нее слюни и совал в рот, так что я не мог играть на ней. Лань Сфчжуй покраснел: - Пр-равда? Компромат
Бедный, бедный Лань Цижэнь, Вэй Усянь - просто катастрофа для его жизни, испортил ему учеников. Первым, что он увидел был Лань Ванцзи, стоящий так близко к Вэй Усяню, словно они были единым целым. В одно мгновение он позабыл все, о чем хотел спросить. Ярость вспыхнула на его лице. Брови соединились, от вдохов и выдохов, усы взлетали в воздух. Подняв меч, он заорал: "Вэй..." Но тут набежали детишки. - Не бегать! Не шуметь! Бедный Лань Цижэнь. Лань Цижэнь никогда не видел, чтобы Лань Сичэнь, которого вырастил в одиночку, выглядел таким взволнованным и расстроенным. Он посмотрел на него, потом на Лань Ванцзи в окружении учеников и Вэй Усяня, и чем больше смотрел, тем сильнее раздражался. Он чувствовал, что двое учеников, которыми он всегда гордился, которые всегда были безупречными, больше не будут его слушаться и доставят много беспокойства. А стоило отвернуться и главная парочка ускользнула. Он как раз планировал утащить Лань Ванцзи обратно в Облачные Глубины и поговорить с ним в течение ста и двадцати дней, и возможно, снова запереть, если это не поможет. Кто знал, что он исчезнет, стоит лишь моргнуть. Он немного покружил, все повышая голос: "Где Лань Ванцзи?" Бедный, бедный Лань Цижэнь
А вообще-то их первый раз неплохо начинался, пока Вэй Ин вел... но потом что-то пошло не так. Он просил очень деликатно, но Лань Ванцзи только становился грубее. От нахождения в одной и той же позиции на протяжении почти часа спина и ягодицы Вэй Усяня онемели. После онемения пришли боль и зуд, словно внутри его костей ползал миллион муравьев. Какие-то у автора все же странные кинки. - Лань Чжань, ты можешь притвориться, что не слышал, как я сказал, что хочу спать с тобой каждый день? - Нет. Вэй Усянь почувствовал словно у него разбилось сердце. - Как ты можешь? Ты никогда раньше мне не отказывал. Лань Ванцзи мягко улыбнулся: - Нет. - Тогда как насчет раз в четыре дня? Раз в три тоже подойдет! - Каждый день значит каждый день. Язык мой - враг мой. Поздно торговаться, Вэй Ин.
А где люди после 112-й читают? Или дальше только гугл-переводчик с китайского?
Приумножать человечество, Упорядочивать безумие, Находить решения, Вносить ясность. Битое стекло В постели из цветов. Очеловечивать Бесчеловечные итоги.
Все одно для мечтателей. Все одно... для нас.
Плыви к раскрашенному небу, Где мы соединимся, Когда я проскользну туда, Где бабочки...
Сдавайся, Когда придет тишина, Она споет тебе. Очистит твой разум, Заставив тебя сомневаться в собственной реальности. Спокойный разум И мирные глаза. Когда исчезнет звук, Ты поймешь.
Все одно для мечтателей. Все одно... для нас... для нас.
Плыви к раскрашенному небу, Где мы соединимся, Когда я проскользну туда, Где бабочки никогда не умирают.
Где бабочки...
@музыка:
Broken Iris - Where Butterflies Never Die
...что "Сверхъестественное" закончится в 15-м сезоне. Реакция у меня на эту новость одна: да неужели? В честь этого снова пересмотрела свой несчастный недобитый еще с осени (?) клип. Ох, не знаю я, что с ним делать. Меня по-прежнему устраивают первые 2/3, но последняя часть... Что-то с ней не то, переделывала ее полностью уже несколько раз, ну не идет, и все тут, хоть ты тресни. В первый раз такое. И очень надеюсь, что в последний. Очень сложно сделать что-то оригинальное по такому сериалу, да я и не пыталась, только не с моими навыками. Просто хотелось кое-что сделать для себя, кто ж знал, что так выйдет.
И просто мой любимый портрет:
@музыка:
Unckle feat. Ian Astbury - When Things Explode
Охохонюшки. Вот ждала я перевода разговора Цзян Чэна с Вэй Усянем, хотя уже и знала по чужим отзывам, что ничего путного там не будет. Ну что тут скажешь: истерика с одной стороны, с топтанием по все тем же любимым мозолям, и желание все замять - с другой. Ничего конструктивного как нет, так и не будет, автор решил просто забить. А жаль. Они же действительно были семьей. Бедный Цзинь Лин, который хоть как-то пытался.
читать дальшеЦзян Чэн: "Что - довольно? Думаешь сказал - довольно, и на этом все кончено? Тебе лучше знать! Ты во всем сильнее меня! Природный потенциал заклинателя, духовные и моральные качества, вы разбираетесь в этом лучше, мне до вас далеко... Тогда что я из себя представляю?!" <...> "Сколько всего ты задолжал Ордену Цзян? Разве я не должен тебя ненавидеть? Но почему сейчас я как будто должен - наоборот - извиниться перед тобой? Почему я должен чувствовать себя так, будто все эти годы я разыгрывал из себя шута? Что я теперь собой являю? Получается, поделом мне, что теперь я ослеплен светом твоего сияющего великолепия, так что глаз невозможно открыть? Разве я не должен тебя ненавидеть?" <...> Цзян Чэн... плакал. Слезы текли по его лицу, а сквозь сжатые зубы вырывалось: "Почему... Почему ты не сказал мне?" <...> Следуя чувству долга и морали, он должен был непреклонно, безоглядно ненавидеть Вэй Усяня. Но сейчас, когда внутри у него приводит духовные силы в движение то самое Золотое Ядро, Цзян Чэн не мог найти в себе силы для безоговорочной ненависти. Вэй Усянь не представлял, что на это ответить. В самом начале он решил ничего не говорить Цзян Чэну именно потому, что не хотел видеть его в таком состоянии. <...> "...Ты же говорил, что когда я стану главой ордена, ты станешь моим подчиненным, будешь всю жизнь поддерживать меня, никогда не предашь Орден Юньмэн Цзян... Это были твои слова". Спустя несколько секунд молчания Вэй Усянь произнес: "Прости. Я нарушил обещание". Цзян Чэн покачал головой и зарылся лицом в ладони. Через мгновение он вдруг усмехнулся. В его тихом голосе звучала язвительная насмешка: "Даже в такой момент ты все еще говоришь мне "прости". Какая я, должно быть, драгоценная персона".
Гроб таки выкопали. В гробу оказалось пусто, не считая ядовитого облака. Но мы-то знаем, кто и что спер.
Кому хотелось Цзян Чэна с Цзыдянем в одной руке и с зонтиком в другой:
Прим. автора: имя Чэньцин также означает "выражать, высказывать свои чувства". Прим. пер.: в стрипах, соответсвующих постканону, которые были вообще-то нарисованы автором ранее, говорится, что Чэньцин не разговаривает. Во-об-ще. Так что это действительно были его последние слова. Ванцзи (который гуцинь) это, правда, ничуть не мешает, он понимает и без слов, иногда даже выступает в роли переводчика для окружающих.
К вопросу о том, могут ли адепты Ордена Гусу Лань стать еще более похожими друг на друга.
Кстати, насколько я помню, в городе И были не только Цзинь Лин и адепты из Гусу, но и адепты других орденов. Опять бюджет. А Оуян Цзычжэнь такой славный мальчик))
@настроение:
проснулась в хорошем настроении... на этом хорошее и закончилось.
Ощущаю какую-то пустоту... С одной стороны, когда идеи сыпятся на тебя как горох и все время что-то делаешь, думаешь: а когда я буду отдыхать? А с другой, когда наступает этот самый отдых, сидишь и мучительно придумываешь, а что бы еще такого сделать? Потому что начинает казаться, что иначе день будет прожит зря.
Клип под настроение - "Я уснула в камере пыток... потому что очень устала":
Утренние зарядки в семействе Сыма - это канон, так что они сами напросились. Песенка идеально легла. И да, увидеть Цао Цао с похмелья - плюс сто к трезвости и бодрости.
Это была подстава. Так получилось, что закончив вечером просмотр Тайн Троецарствия как раз на серии со смертью Императрицы, я на следующий же день пересмотрела сцену, где она пьет яд, и так мне тоскливо стало, что очень захотелось клип. Про Императрицу, про то, какая она. Замечательная. Сильная и нежная, величественная даже в простой одежде, исполненная достоинства. Первое, что я сделала - это параллель сцены, где она прорывается за Императором в закрывающиеся двери, и той, где захлопывается крышка ее гроба. Остальные моменты на самом деле я накидала в произвольном порядке, практически не задумываясь, что и куда, ведомая чисто на эмоциях. Доделать, конечно, не успела, потому что мама освободилась и мы продолжили просмотр дорамы. И вот тут-то и случился сюрприз. В конце следующей же серии, оказалось, что ее смерть сфальсифицировали. Вот что значит начинать проект, не досмотрев 3 серии до финала. Однако недоделанный, но уже нежно любимый клип бросать не хотелось, и идею менять тоже. И как мне потом сказала серафита "ну и что, что живая, зато как красиво". Для всех "Императрица" осталась мертва, а Император на ее похоронах очень натурально рыдал (возможно, просто представлял, что было бы, если б пришлось и вправду ее хоронить), да и после того они несколько лет не виделись, пока он не отрекся от престола. Так что да: прощание с Императрицей.